Вот за что я не люблю такие вот воспоминания, так это за то, что начав рассказывать о чем-то одном, тут же вспоминаешь и то и другое и пятое и десятое, и вот уже стоишь в растерянности полной, не зная куда же ещё метнуться и о чем, собственно рассказывать в первую очередь, ведь все такое важное, как оказывается, а ты и не догадывался об этом тогда, да и сейчас не понял бы если бы не взбрело тебе в голову дурацкая идея поведать миру о событиях произошедших волею случая с тобой тысячу лет назад и вот ты уже идешь в состоянии полного раздрая шандарахнуть стакан водки, чтобы успокоиться и уже таки рассказать ту самую крохотную байку без всякого выпендрежа, переборов, заодно желание написать так, «чтобы было смешно», и все время держать себя в руках давя нещадно красивости и… вот, короче:
Вадик остался у нас после вечеринки. Ему было лень шлепать ночью в общагу, да и зима, сами понимаете. Получив постельные принадлежности Вадик возвестил( Он всегда или говорил интимным полушёпотом, либо вещал как римский цезарь, выкинув руку вперед, склоня голову к плечу и глядя на окружающих как на подданных своего, пусть и маленького, но личного мирка) что спать он, пожалуй, еще не хочет, а вот почитать книжку….
Тут у Вадика зашевелились кошачьи усы и он закатил глаза в предвкушении. Я не стал его огорчать и выдал книжку( уж и не помню, что там такое было) и сказал
— Винище на столе, колбаса в холодильнике.
И ушел спать в зал. Дом наш был поделен на две части: зал и не зал. Там где был зал — жили мы и книжные шкафы, а где был не зал жил кто нипопадя из забредших на огонек, и печка. Заодно не зал служил нам кухней. А еще там стоял диван на котором спали гости из тех, кому лень было уйти.
Вадик настрогал колбасу и художественно разложил ее на блюдце, роль которого выполняла суповая тарелка внушительных размеров, но впоследствии Вадик ее называл блюдцем и я не буду портить его рассказ своими мелочными придирками. Поставив блюдце с колбасой рядом с собой на диван и налив фужер вина, Вадик погрузился в чтение. Отпивая глоточками вино и закусывая его колбаской. Нанизав очередной колбасный кусочек на вилку, Вадик волок его в рот, радостно улыбаясь — жизнь, по крайней мере сегодня, удалась!
Жизнь была чудесна и Вадик наслаждался ею вовсю. Пока не случилось странное — один из кусков колбасы вдруг категорически не согласился на бездумное поедание. Изумленный Вадик оторвал взгляд от книги и увидел, что в единственный кружок колбасы( Почему, собственно, единственный? Ошалел Вадик, по его подсчетам колбасы должно было быть еще много) в который он воткнул вилку, с другой стороны вцепился двумя лапами Пид и страшно вращая глазами пытается колбасу у Вадика отобрать.
— Заберите! Своего! Пида! — Проревел огорченный таким коварством Вадик, залетая в наш зал, держа за шиворот ухмыляющегося кота и швырнул его в нашу сторону.
Кот молча пролетел через весь зал и врезался в окно. Я вскочил несколько ошалев спросонья и вытряхнув из головы осколки битого стекла принялся выяснять: цело ли окно ( до конца зимы пришлось жить с фанеркой вместо стекла во внутренней раме), жив ли летающий кот, Выживет ли Вадик после такого потрясения.
Все завершилось благополучно. Мне пришлось допить с Вадиком вино, достав из заначки колбасу, которую мы держали к каким-то праздникам.
Пид с независимым видом сидел на диване и при каждой возможности пытался спереть колбасу, так и не поняв, на что же, собственно, огорчился Вадик — ведь все было так вкусно и им вполне хватало на двоих. Ну разве, что кроме того, самого последнего кусочка…
Nektototam's Blog 
Добавить комментарий