Полковнику Никтонепишет померещилось что-то. Полковник очень изумился на всякий случай, даже глаза бархоткой протер, но ничего нового так и не увидел.
«Чертовщина,» — сурово подумал полковник, и немедленно произвел контрольный просмотр запасной парой глаз, все с тем же неуспехом.
-Это мои очки, — скрипуче сказала проснувшаяся и немедленно заснувшая вновь ворона Гусля.
«Это заговор!» — понял полковник, пересчитывая глаза указательным пальцем левой руки.
«От трех до пяти,» — записал полковник в истрепаный временем и мышами блокнот и пересчитал глаза указательным пальцем правой, — «два ноль в нашу пользу,» — чиркнул он ниже и впал в задумчивость.
Задумчивость приняла его в свои мягкие объятия и полковник поплыл по ней ленивым кролем, но задумчивость возмутилась и сказала ему свое негромкое, но веское «фе!». Пристыженый полковник расслабился и принялся загребать по собачьи ко всеобщему удовольствию.
Проплыв двадцать пять кругов полковник понял всю тщетность своего предприятия и честно пошел ко дну, беспокоясь единственно о судьбе вороны Гусли, мирно спавшей в гнезде, свитым ею на его голове давным-давно.
«Она этого не заслужила!» — обреченно думал чем мог полковник, но было уже поздно и он шел ко дну старинным чугунным утюгом, угрюмо светя раскаленными углями.
— Полковник, — сказала ворона Гусля, хлопотавшая у плиты, — я на тебя просто удивляюсь вся, Полковник! Где ты пропадаешь, а?
— Да я, — пробурчал полковник, прыгая на одной ножке в безуспешной попытке вытряхнуть задумчивость из уха, — я тут… проверить надо было…
— Марш за стол — борщ стынет! — крикнула Гусля, не слушая бормотание полковника, -Ты черный хлеб купил? А то у нас кончился, я тебе еще утром говорила.
Добавить комментарий