Nektototam's Blog

Крокодил Крооша пускал солнечные зайчики осколком зеркала, совершенно случайно откушенного им вчера утром от дикого лендровера, решившего с какого-то перепугу, что ему дозволено пересечь брод Великой Реки ровно в том месте, где в то же самое время дремал Крооша! Зеркало на вкус оказалось так себе, вот Крооша и приспособил оставшийся после дегустации осколок к делу..
Зайчики оказались развлечением хоть куда! Крооша после долгой и упорной тренировки попал, таки, очередным, уже совсем запыхавшимся зайчиком в глаз антилопы гну, меланхолично жевавшей пук травы под большим старым баобабом.
В левый глаз, потому, что правый глаз Гну был повернут в сторону саванны — мало ли, какой охальник подкрадется, прячась меж чахлых кустиков травы, торчащих то тут то там. То, что в таких кустика мог спрятаться разве что суслик голодающий, по крайней мере, месяц,  да и то навряд ли, ничуть не смущало Гну. «Задница целее будет», — твердо отвечала она в спину покидающую ее навсегда логику, — «тебе все равно, а мне потом, что с откушенной задницей жить что ли?».
Солнечный зайчик, как уже было сказано,  шлепнулся со всего маху в левый глаз. Беспрепятственно проникнув внутрь, зайчик огляделся и обрадовавшись огромному пустому пространству заорал во все горло — «Э-ге-гей!».
Гну, ну очень удивилась странному шуму и огляделась по сторонам в поисках его источника. В это же самое время второй зайчик плюхнулся  в правый глаз и пролетев кубарем до места покинутого разобиженной логикой, шлёпнулся на задницу и уставился на  своего брата с удивлением, » Ух -ты, это ты? А это — я! А это что?»  И два брата принялись скакать и выкрикивать слова одной очень известной кричалки, призывая бессовестно дрыхнувшее в тенечке  эхо присоединится к их веселью. Эхо очнулось и недовольно крякнуло.  Почесав нывшую к перемене погоды поясницу, эхо окончательно пришло в себя и  рявкнуло на разошедшихся хулиганов, — А ну, цыть! Вахлаки!

— А-а-а-а!- Заверещала очнувшаяся антилопа Гну, — убиваю-ют! — и, быстрее собственного визга, взлетела на верхние ветки очень удивившегося такой прыти баобаба.
— Ты, что, с ума сошла? — Крикнул счастливый таким поворотом дела Крооша, — неужто на птичек охотится надумала?
— На меня солнце напало! — Завопила Гну, — У меня сейчас будет удар!
— Только если упадешь, — Захохотал Крооша
— А-а-а! — Завопила пуще прежнего антилопа, только сейчас осознавшая где она находится, — я же высоты боюсь! Снимите меня отсюда, я больше не буду!
Чего она не будет больше, Крооша уже не слушал, -Добрый день, мадам Бородавочник, вы, таки, пришли поговорить за колченогенького?
Мадам Бородавочник возмущенно хрюкнула и уставилась выпученными от удивления глазами на верещащую в кроне баобаба антилопу.
— Вот, представляете, до чего любовь доводит, мадам Бородавочник. Она, таки,  решила посвятить остаток своей жизни старому идиоту-грифу, только он к несчастью глуховат. А она, такая  — забралась к нему в гнездо, по-ворковать… А он, подлец такой, никак не просыпается. Вы бы помогли, мадам Бородавочник, влюбленным.
Мадам Бородавочник хрюкнув призвала поросят к порядку и, разбежавшись, со всего маху врезалась в ствол баобаба.
Бумм! Разнеслось по саванне.
— Да не то дерево, не то!!! — Крикнул утирая слезы радости Крооша, — То — правее!
Мадам Бородавочник, возмущенно взвизгнув, разбежалась еще раз.
Баобаб затрясся и визжащая от ужаса антилопа полетела вниз, прямо на голову мадам Бородавочник, а проснувшийся, таки, идиот-гриф, — рванулся вверх теряя с перепугу перья, и остатки и так не богатого разума.
Мадам Бородавочник! — Крикнул Крооша, — Так вы не желаете, таки,  поговорить о колченоженьком?
Мадам Бородавочник выбралась, не обращая внимания на Кроошу, из под лежавшей в глубоком обмороке Гну и  хрюкнула подзывая поросят.
— Значит, не желаете, — констатировал неунывающий Крооша и уставился на зеркальце, — Забавно, такая маленькая штучка — а сколько у нее возможностей, — И направил солнечный зайчик на привлеченного шумом шакала, прячущегося за пучком травы, — А я тебя вижу!