Крокодил Крооша сидел на драном шезлонге выброшенном Великой Рекой на перекате и вдумчиво курил что-то невообразимо душевное. Вокруг него проплывали белые пароходы, гудели в дуды паровозы, небрежно сплевывая на пластилиновые рельсы липнущую к губам угольную крошку. Радостно дудели горнами доменные печи обожравшиеся дармовым веселящим до слез газом. Над головой кружили перроны переполненные дачниками стреляющими во все стороны лишние билетики на хор им. Пятницкого. Сам хор дружно пропалывающий клубничные грядки от заполонивших всё стальных огурцов. Высоко в небе, сверкая куполами и кокетливо бякая плотно прилегающими ко всему крылышками летал деревянный вокзал станции «Зима-Сортировочная» украшенный рекламой серпа и молота.
— Вот ты где, — умилился Крооша, глядя на вокзал, — а я то думал что ты уже совсем, того. Перекинулся в каменные.
— Кто, я!?
От удивления вокзал даже перестал крылышками махать и скорбно накренясь полетел вниз, сшибая на своем пути дачников с платформы и хор им. Пятницкого сидевший на груде стальных огурцов в ожидании попутки в будущее, и зацепив краем глаза трубу белого парохода, рухнул в Великую Реку подняв фонтан дружбы народов с цветной подсветкой ночью(кроме четвергов, суббот и санитарных дней). Река меланхолично выплюнула пригоршню брёвен и потекла себе дальше.
— Мда… Сказал Крооша, — как слово наше…. И вообще, нельзя быть таким нервным в наше судьбоносное время!
Забычковав чинарик о проплывающее бревно, Крооша отобрал у протестующей девушки весло и вскочив на замешкавшийся перрон принялся с энтузиазмом грести от рассвета на закат. Но, как всегда, не успел. Во первых, ветерок, как оказалось, закрыли в шесть часов вечера после всего. Во вторых, все давно разошлись, не считая дискобола — он разошелся отдельно. Все разошлись, кроме девушки. Она молча отняла у Крооши весло и взобралась на постамент, спихнув одинокого горниста, жаждавшего увидеть зарю.
— Иди, — Сухо сказал девушка, не глядя на понурого горниста — иди домой, поздно уже.
И заплакала, глядя на Кроошу, — ну вот, я теперь совсем одна….
— Ладно уж, можешь сдать пост. — проворчал Крооша, провожая задумчивым взглядом горниста.
— Я должна его сдать на склад, под расписку, у меня там паспорт в залог… — захлюпала носом девушка, отмахиваясь веслом от резвящихся комаров.
— Да сдам я, сдам.- вздохнул Крооша, — Давай весло.
— А паспорт? — замялась девушка.
— Вот тебе твой паспорт, — протянул ей Крооша паспорт, — держи.
— Ура! — Закричала девушка, — Свободна!
И запрыгала на одной ножке показывая всем свом видом паспорт, — свободна! Вот, видите? Даже прописка и выписка сохранилась! Озадаченные комары отлетели на всякий случай подальше.
Крооша отплыл оттолкнувшись от берега веслом и вздохнул полной грудью свежий воздух Великой Реки.
Он плыл на восход, проглотив на ходу и не жуя паспорт в синей пластиковой обложке. В паспорте, как он лично убедился, все было в полном порядке: прописка, отметка о воинской обязанности и список детей в алфавитном порядке, свеженький штамп о разводе, заначеный под обложкой калымный чирик и потрепанная фотография чертовски юной хохочущей зари. Ветер развевал его изрядно поседевшие космы, а глаза, хоть и слезились немного, уверенно смотрели в будущее.
Крооша забычковал чинарик и вздохнул грустно проведя лапой по пусть и бугристому, но лысому черепу, — Космы, как же… — и тут же радостно захрюкал подражая свинье: Эй! Мадам Бородавочник, вы снова ждете прибавления? Мои поздравления, мадам Бородавочник! И не забудьте передать мои поздравления счастливому папаше, надеюсь ваш супруг тоже…
И нырнул в реку спасаясь от разъяренной мадам Бородавочник.
Nektototam's Blog 
Добавить комментарий