Nektototam's Blog

   Полковнику Никтонепишет пилилось. Лобзик, как и положено уважающему себя лобзику, бжикал довольно противно. Но только для окружающих.  Сам же Полковник был вполне доволен результатом. Детали выходили несколько кривоватыми, но Полковник потом доработает их надфильком и всё будет высший класс.

Ворона Гусля пытавшаяся дремать в гнезде свитом ею давным давно на голове Полковника не выдержала и громко сказала ни к кому не обращаясь,

 —  А некоторые выжиганием занимаются, когда им делать нечего.

Полковник даже остановился от неожиданности,
— Чем выжигают-то? Я помню, тоже выжигал — грязная работа. Опять же, военный трибунал.  Нет — я в отставке, мне по разным Гаагам ездит накладно, и так пенсию что-то не несут уже третий день. Опять же напалм нынче дорог…

   —  Некоторые, о ком говорилось уже, не буду говорить кто, но это был сосед из третьей квартиры, обходятся увеличительным стеклом.

    Полковник даже лобзик уронил от неожиданности, — Так значит тот инженеришка все таки был прав? Молодец! Гусля! Надо срочно продавать золото, пока оно не обесценилось окончательно.

     — Ты про какое золото речь ведешь? —  холодно осведомилась Гусля, —  про те сережки, что ты мне подарил на вторую годовщину свадьбы, или про обручальное кольцо?  Только знай, что кольцо мне папа купил, а не ты!

     —  А что у нас больше никакого золота нет? —  удивился Полковник,  я же… Погоди, а когда я отдал приказ о разграблении того города? Помнишь, мы его осаждали год. Три дня, целых три дня мы все…

— Три дня, —  Хмыкнула Гусля, —  И все три дня мы с тобой провели в гостинице, если я правильно помню.  В центре города.  Из кровати не вылазили. Каналья денщик напился так, что ты в исподнем в буфет бегал за закуской, а его уже разграбили и ты принес пачку просроченных галет из НЗ. Кстати, а где ты их тогда взял?

— Да, действительно, —  Пробормотал Полковник, — три дня, три восхитительных дня… Слушай?  — Отложил он шаблон по которому выпиливал в сторону, — а зачем мы тогда из кровати вылезли-то?

   — Так приказ пришел, — вздохнула с сожалением Гусля, — приказали наступать дальше. Вот ты и удрал. Воспользовавшись случаем…

—Да! —  приосанился Полковник -Зато ка-ак мы наступали! Неудержимо!

   — Мда, — вздохнула Гусля, — было время…

    — А может, ну его к черту? — Сказал Полковник и засуетился, — Пог8оди — никуда ни ногой -я сейчас!

***

     Гусля хлопотала у плиты, когда хлопнула входная дверь. Полковник кхекнул у неё за спиной,

    — Я тут… Сама понимаешь, вечер такой…

     Гусля тщательно вытерла руки о фартук и сосчитав до трех, набрала полные легкие воздуха, обернулась.
Сияющий как надраенный кирпичом медный самовар Полковник стоял с огромным букетом сирени.

    — Вот. — Гордо сказал полковник протягивая ей букет, — пришлось, правда через забор, а там гвоздь… — и показал лоскут выхваченный из штанов явно собачьими зубами. —  Я сам зашью…

   — Боже, какие чудные цветы! — воскликнула Гусля и чмокнула Полковника в нос, — сейчас найду вазу, а ты мой руки и садись — ужин на столе.

    Полковник отважно расправлялся с яичницей, восторженно рассказывая что-то об особенности осадной машины шестнадцатого века, модель которой он делал, а Гусля смотрела на сирень и думала, что, пожалуй, и правда, золото наверняка подешевеет, а цветы вот они, живые, а новые сережки она и так купит как подарок от Полковника к своему дню рождения.