Волна лениво лизнула берег и сморщившись выплюнула краба. Краб, повертев во все стороны глазами на усиках, определился с направлением и, задрав в боевое положение клешни, деловито шелестя песком ринулся вбок.
— Хи-хи, — прошелестела ему вслед волна.
Краб не откликнулся, он был сосредоточен и не обращал внимания на дурацкие намеки. Добежав до ручья, краб переправился через него на попутной ветке, и выгреб прямо против дремлющего в тенёчке под раскидистым деревом Великого Бога Нектототама.
— Она снова! — Наябедничал краб, успев остановиться едва не врезавшись в нектототамово пузо, вольготно раскинувшееся на травке.
— Кто? — Спросоня не понял Нектототам, вращая красными глазами в бесплодной попытке понять, кто ему мешает отдыхать? — Кто — снова, и кто, это тут?
— Я, — Скорбно сказал краб, — Филимоша.
— Хорошо, — вздохнул Нектототам смирившись с почти неизбежным, — с тем, «кто тут» — мы разобрались. Кажется. А что значит — снова?
— Она сказала, что я… Я… Я!
— Ну, что ты разъякался, — поморщился Нектототам и сел. Спать ему больше не придется, это очевидно.
— И она… ушла. — Продолжил краб свой рассказ.
— Вот это я уже понял, — обрадовался Нектототам, — молодец какой, от такого зануды обязательно нужно уйти, чтобы не стать таким же! Это я одобряю.
Краб покрылся бурыми пятнами,
— Я не зануда! — закричал он, — я — Филимоша!
— Согласен, — обреченно сказал Нектототам, — ты и впрямь, Филимоша. И я тебя помню, — вздохнул он, — ты уже ко мне приходил. Жаловаться. Кажется…
— Я не жалуюсь, — деловито сказал Филимоша, — я довожу до твоего сведения.
— Ну, доводи уже!- Рявкнул Нектототам. — Впрочем, и так, кажется, довел.
Филимоша вынырнул из ручья куда его снесло волной нетототамово гнева и робко спросил,
— Можно уже продолжать, или ты еще гневаться будешь? Если — гневаться, то я тут, в ручье пересижу, пожалуй. У меня время есть. — И в доказательство ткнул клешней в небо на полуденное солнце.
— Р-р-р! — Сказал Нектототам, и не выдержав, продолжил фальшиво-радушным тоном, — Нет, я гневаться не буду… Я тебя….Тебе… Проваливай, пока цел!
— Я понял, — кротко ответил краб, отступая — Не вовремя. Готов понести. В любой форме. В следующий раз — обязательно согласую время и место. Приношу свои… — Тут он, споткнувшись плюхнулся в ручей и поплыл вверх ногами вниз по течению, выкрикивая, — Слава великому Нектототаму-у!
— Идиот, — пробурчал Нектототам, — и зачем я его только создал?
— Так, для разнообразия, — Откликнулся сидевший на ветке Каляка, — я же помню, ты сам сказал — все ходят вперед или назад, а этот — вбок будет ходить! Разнообразие.
— Я… Туыек тогда тоже был? — Осенило Нектототама.
— Ага, — радостно откликнулся Каляка, — вы еще пробовали новый напиток, забыл, как его там… С каких-то островов.
— Не важно, — махнул рукой Нектототам, — главное, что хотел разнообразие, а вышло — занудство какое-то. И как я это просмотрел?
— Так вы украшением занимались, — не до того вам было. Маляка эскизы нарисовал, закачаешься! Туыек еще кричал про какую-то диву! А ты сказал, а давай мы этот фонтан сверху, тоже живым сделаем? А Туыек, такой — Ха-ха! Красавица и чудовище! Ну, в общем — все…
Великий Бог Нектототам сказал совершенно не приличествующим даже захудалому божеству голосом,
— Уй-й-й-й-й…
А Каляка, на всякий случай немедленно улетел на симпозиум в Аафрику, там крокодил Крооша с докладом должен был выступать. «О путях развития саванны и очистки брода от нежелательного элемента». Доклад ему, судя по всему, написал гриф СовершенноСекретно!
Добавить комментарий