— Сумастранский Тигр — выдумка! — Громогласно объявил крокодил Крооша и, радостно осклабившись, зычно крикнул в направлении старого баобаба, — Так и запиши, Старая чернильница! Эй, ты что оглох, что ли?
— Нет его. — пискнул Колченоженький из густого кустарника, служившего ему надежным убежищем уже черт знает сколько времени, — Съехал он. Сказал — навсегда.
— Ну, ему не в первой съезжать, — проворчал Крооша озабоченно и вышвырнул листок с каракулями, — Он с ума съезжал неоднократно и ничего — ни капельки не менялся. Как со своего, так и не очень.
— На этот раз конкретно съехал, — Колченоженький осмелел понемногу и выломился из кустов прямо на берег где на на старом шезлонге развалившись лежал Крооша.
— Небось, ты его и напугал, — хихикнул тот, — смотри какой бугай вымахал. Маманя, должно быть, счастлива? А где она, кстати? Не с этим ли старым прощелыгой сбежала? Эй! Мадам Бородавочник! — Заблажил Крооша, — Ау! Ой! — И Крооша ринулся в воду спасаясь от взревевшего от обиды за маму Колченоженького.
» Да, — Думал Крооша, задумчиво ковыряясь в зубах какой-то все еще недоеденной бегемотом железкой от лежавшего на дне с незапамятных времен желтого во всех отношениях Лендровера, — подросли детки-то. Еще совсем недавно ко мне бегал защиты от безумной мамашиной любви искать, а теперь…. Пора, похоже, порядок наводить!»
И Крооша выпустив закрылки, взлетел на малой тяге над Великой Рекой и заложив вираж, выполнил имитацию захода на бомбометание.
— Йехуууу! — Проорал он, глядя как в панике разбегаются все там, внизу, и натужено ревя моторами принялся набирать высоту, — Долетим мы до самого солнца! — Осатанело орал Крооша, — И домой возвратимся скорей!
Перепуганное такими перспективами Солнце юркнуло за горизонт, не дожидаясь выхода Луны.
Разочарованный его постыдным бегством Крооша повернул на обратный курс проклиная трусливое светило.
На берегу Великой Реки творилось самое всамоделишное светопреставление. Тон в панике, как всегда задавала Антилопа Гну. Она уже битый час валялась без чувств под Дружищем Баобабом, на который пыталась заскочить с перепугу по давней привычке, но отчего-то ей вступило в поясницу и пробило в шею, так, что она, хрюкнув от неожиданности, рухнула прямо подле Слона Ллоика, привычно пересчитывавшего свои бессчетные ноги и никак не могущего свести счет не только с ними, но и со всем остальным миром тоже. На помощь старой подруге от посягательств Ллоика, с боевым визгом ринулась Мадам Бородавочник.
Это день, если он наступит, Саванна не забудет никогда! Мадам Бородавочник набрала ход, но очки, увы, были забыты на тумбочке, а посему несущийся, раскачиваясь на ходу, огромный локомотив со всего маха влепился в Старину Баобаба, который с тяжелым вздохом облегчения обрушился на слона Ллоика и поддерживавшего его в этот тяжелый час Журафу Люську…
Великая Черепаха приоткрыла глаз, левый, по случаю и прислушалась к вселенскому тарараму. Неужто Комета неурочно вернулась? Удивилась черепаха, но прислушавшись вздохнуло с облегчением, — ах, это… И грустно покачала головой. Точнее, хотела было качнуть, но потрясения вызванные этим были бы столь непропорционально сильны, что… Черепаха лишь прикрыла глаза и совсем немного вильнув, поплыла дальше, унося Землю по чуть-чуть другому рукаву Великой руки. Рукав был хорош, вода в нем текла другим чередом, но посоветовавшись с Матерью-Форелью черепаха устремилась по нему — впереди еще было много чего заново пережить, потом — выровняем.
Крокодил Крооша приоткрыл глаз и стряхнул с головы остатки шляпы ловко сделанной им из завтрашней газеты «Путь в…». На берегу стояла мадам Бородавочник и сердито смотрела на Кроошу,
— Что, опять отпрыск из института не пишет? — Крикнул Крооша, проверяя на всякий случай пути отхода.
— Тут я, — буркнул Колченоженький выбираясь из густого кустарника. — В институт меня еще не приняли, только на следующий год.
— А, — разочарованно сказал Крооша, — показалось.
«Как быстро они растут, — думал он глядя как Мадам Бородавочник ненароком подводить Колченоженького к Антилопе Гну, — того и гляди нас перерастут…»
«Какой же он старый…. — пронеслось в голове у Колченоженького, — неужели я когда-то стану таким же? Да ни за что!»
Но глупые мысли думать ему было некогда: Антилопа Гну была уже рядом, а не все пути отхода у него были просчитаны, потому, что огорчать мать ему было совсем не охота, а встречаться с дурой антилопой ему хотелось меньше, пусть та и материна лучшая подруга.
Nektototam's Blog 
Добавить комментарий