Тропинка взвизгнув понеслась с холма вниз, огибая валуны, и морщины щедро рассыпанные по его хмурой, в это время дня, морде. Вот еще, бурчал холм, подергивая нервно левой щекой. Но осторожно, стараясь не сбить тропинку с толку. Толстый заяц Трофим, сидевший на невысоком выступе, подпрыгивал в такт гримасам холма, но ему было лень двигаться.  Лиса ушла за покупками в продмаг, а орел улетел на техосмотр — у него, сказал, что-то там с оперением. То ли, длина перьев меньше чем положена стала, или просто по-истрепались от времени, а скупердяина орел жмется на новые.  Волк… А что волк — он, небось, после вчерашнего проигрыша не скоро оправится. Трофим захихикал, вспоминая выражение морды волка, когда он вскрылся.  Пятнадцать! Рявкнул холм. Рекорд, добавил он потише. Ура! прохрипела запыхавшаяся тропинка, ура.  И это только по секундомеру, проворчал холм и задремал. Он был стареньким и дрых при каждом удобном случае. Заяц Трофим вздохнув, убрал секундомер в карман, пока никто не видел, что на нем, без малого, семнадцать секунд. И отряхнув полосатые штаны, подхватил трость и,  поправив на голове касторовый котелок, отправился по притихшей тропинке по своим делам, о которых никто, даже сам он не знал. Да и кто может знать куда приведет запыхавшаяся тропинка.