Nektototam's Blog

— Черт бы тебя побрал, — Вздохнул Кирилл, худой, высокий мужчина лет пятидесяти с начальственным лицом. В сердцах он попытался было пришибить мельтешившую перед ним муху, но та лишь язвительно загудела и, выполнив петлю Нестерова, нырнула в заросшее пылью вентиляционное отверстие. Кирилл швырнул папку на тумбочку и утёр вспотевшую лысину.

— А я что, я же говорил, что только на автомате… Я же не знал, что там еще что-то переключать…

Рыжий Костик в майке и спортивных штанах, примостился на самый краешек свободной кровати с самым разнесчастным видом. Сидел он в такой неудобной позе, что у Кирилла заныла поясница. «Уволю. Вернёмся — сразу же в приказ, и плевать, чей он там племянник. Да пусть и самого Директора. Взял на свою голову».

— Ну, так это, успеваем же, — сказал Николай, устраиваясь поудобнее на отчаянно заскрипевшей под его грузным телом кровати. — Наш доклад, это, завтра. Подготовимся получше. Ты ещё сможешь отрепетировать, а мы с удовольствием послушаем! Нам только в радость — столько над ним работали. Или… может мне прочесть? — и делано зевнув, поскрёб, спрятавшийся в бороде, не сильно мужественный подбородок.

— Подготовимся, как же! — Гладко выбритое лицо Кирилла покраснело не хуже чем у Костика. — Из-за этой подготовки и пустил идио… балбеса за руль!

— Надо было, это, на поезде ехать. — Николай ничуть не страдал от неожиданной остановки в пути. Для защиты ему не хватало доклада, а лучше двух, но в этот раз ему доклад, увы, не светил. Первое место в списке соавторов. С конца… Хорошо хоть Кирилл — старый друг, взял на конференцию. Всяко лучше, чем сидеть в душном помещении, перекладывая бумажки. Да и присмотреться стоит: Кирилл не вечно будет отдел возглавлять. Но пока… Без вмешательства потусторонних сил ему явно ничего не улыбалось. Ни повышения зарплаты, ни повышения в должности, ни… вообще ничего. Глаза Николая блуждали по гостиничному номеру, натыкаясь, то на старые занавески с невнятным рисунком, то на стол у пыльного окна. Вдоль стен четыре кровати с продавленными сетками. Идиллия.

— Серёга, — оторвался он от созерцания мухи накручивающей круги вокруг лампочки, без особого энтузиазма освещавшей номер, — карты не забыл?

Сергей хмыкнул и, покопавшись в кейсе, бросил на стол колоду карт. Карты рассыпались обложками кверху. На обложках красовались черти с трезубцами и котлы с кипящей серой. Николай вздохнул и принялся тасовать колоду.

— Поезд же ночью, а мы бы за пару часов, ну, успели… бы, — промямлил Костик,отводя взгляд. Краснеть на этот раз он, против обыкновения, не стал.

Сергей деловито выволок из папки с большой, красивой надписью на обложке: «Перспективные методы борьбы с засолением почв в условиях избытка влажности, при активном землепользовании» чистый лист, вытащил из нагрудного кармана одну из пяти авторучек и уставился на грустного Николая.

— На четверых. — Махнул тот рукой, — Эй, вредитель, ты же не против префа? По маленькой?

Костик пожал плечами, было бы чего бояться.

Игра шла вяло. Костик потихоньку забирался в гору, сливая раздачу за раздачей, но это никого не радовало — играл он скверно, а обирать лопуха — невелика доблесть. Играли без ограничения времени. Пока не надоест.

Кирилл щелчком вышиб окурок сигареты в темноту за распахнутым окном.

— Попал? — осведомился Николай, записывая висты.

— Куда?

— Ну… в муху, к примеру. — Хихикнул Николай, любовно рассматривая свою гору. — Разлетались, это, заразы!

— Остряк-самоучка, ты лучше скажи, когда машина будет готова?

— Так утром. Может быть. — Оживился Костик, хотя его никто и не спрашивал. — Он же, того, запчасть, заказал — привезут утром, да. Но можно ведь и на автобусе. Совсем немного, ведь осталось. И почему они так рано перестают ходить?

— Ты, это, сдавай, давай, запчасть, — скривился Николай, — и вообще, — он смял пустую пачку, — курево закончилось, ты на раздаче, это — вот и иди за сигаретами.

— А где я, в такое время-то? — Костик перестал тасовать карты, — Ведь, закрыто все.

— Бычки посшибай. — Хихикнул Николай, — Что, в общаге не отправляли бычки собирать? Разленился нынешний студиозус, зажрался. Я, это, возле крыльца видел. Жирные такие.

— Я те соберу! — Кирилл показал Николаю кулак, и, записав игру, кинул ручку на стол, — Найди нормальные сигареты, не слушай этого балабола.

— И коньяк, — Добавил Николай.

— Какой ещё коньяк? — выпучил глаза Костик.

— Ну, это, игра веселей пойдёт, — Николай вздохнул, — ну, это, может быть.

— Чего сидишь? — проворчал Сергей.

И Костик понял, что на поиски курева и ещё чего-нибудь такого его посылают не в шутку, и, бросив карты на стол, встал и, пробормотав:

— Ну, я, как бы, пошёл, да? — двинулся к двери.

— Минералки раздобудь, — сказал в его согбенную спину Кирилл, — тут вода, что в кране, что в графине — чистая хлорка. Как они её пьют? Ей же умываться и то невозможно — глаза щиплет от одного только запаха.

Игра без Костика пошла веселей. Сергей с Кириллом оставили Николая «без одной» на твёрдом, по его мнению, девятерике.

— Черт, — буркнул Кирилл. — Пошли дурака богу молиться. Ну и где он? Надеюсь, не придётся его искать.

— Может, выйдем на улицу? — Николай посмотрел на товарищей, — Свежим воздухом, это, подышим, а?

— Бычки, — снова подал голос Сергей.

— А может он себе вдову, какую отыскал и останется тут навечно? — хихикнул Николай.

Время шло, Костик не возвращался. Николай улёгся на горестно застонавшую кровать и снова уставился на лампочку. Мух уже было две. Или три. Понять было сложно: мухи как угорелые носились наперегонки. Николай принялся делать ставки на заезд, ставя в основном, на первую муху. Кирилл, поглядывая на часы, перебирал листочки доклада, озабоченно шевеля губами. За окном верещали цикады и явственно пахло коровьим навозом.

— Вот! — Ворвался в комнату сияющий Костик, — все нашёл!

Он шлёпнул на стол пачку махорки и поставил рядом с пулькой алюминиевый бидончик литра на три:

— Квас! Самое то в такое время.

— Продолжим, что ли? — Николай, встав с кровати, буркнул, — Это, убери.

Сникший Костик переставил бидончик на тумбочку к графину со стаканами, стоявшими на железном подносе, и сел за стол.

— Черт, уши в трубочку свёртываются, — бросил на стол карты Николай, — Пас. Может, это, и правда махры завернуть?

— Бумаги не дам. — Твердо сказал Кирилл. — Семь первых.

— Без козырей! — Объявил Костик, — Карта пошла, — объяснил он, хотя его никто и не спрашивал.

Доторговались до девяти и Костик сыграл, как по нотам, не отдав даже одного виста.

Дальше игра шла странно. Костик раз за разом выигрывал. Все подряд. Самые немыслимые раздачи. И лишь изредка, как бы спохватившись, продувал в простейших случаях, где даже зелёный новичок был бы на высоте.

— Да в тебя, что — черт вселился, что ли? Так не бывает! — Пискляво выкрикнул, схлопотавший шесть взяток на железном мизере, Сергей, и все с изумлением уставились на него. Предложение такой длины, слышали от него в последний раз на защите кандидатской, да и то он читал по бумажке.

Постоянно горбившийся Костик, совершено неожиданно для присутствующих, распрямился и, откинувшись на спинку стула, широко улыбнулся:

— Хм, интересно, и на чем же я прокололся-то, а?

На глазах у онемевших сослуживцев, Костик вынул из воздуха зажжённую сигарету, затянулся и выпустил череду колечек. Мелкие колечки немедленно сплелись в олимпийский символ, а большое, поколебавшись, приняло форму пузатого медведя. Олимпийский символ прильнул к животу медведя, и они все вместе медленно поплыли в сторону окна. За ними, как прикованные, последовали взгляды присутствующих. Олимпийские кольца растворились в темноте, и все судорожно выдохнули.

— Вы дышите, дышите, — Ласково сказал Константин, непонятно как оказавшийся у тумбочки с графином, и все поняли, что и правда, не дышали. — Коньячку?

Николай мотнул головой и Константин, подойдя к столу с графином и стаканами, плеснул ему в один жидкости из графина.

— Не пей! — Переборол морок Кирилл, — отрава!

— К… коньяк, — возразил Николай, понюхав, и осторожно отпил. — Точно — коньяк…

— Но… как же, — Кирилл принюхался к запаху жидкости в стакане Николая, но, не поняв, мотнул головой, — мне тоже налей. Константин щедро отмерил ему пол стакана янтарной жидкости. — Но ведь я… ресницы опадали от той вони, а…, — и он тоже отхлебнул.

— Ну, не «Камю Джубили», конечно, — объяснил Константин, наливая Сергею, — в это время хорошие бутики ещё не открыты, пришлось довольствоваться «Хэрродсом». В Лондоне сейчас магазины ещё открыты.

Сергей судорожно глотнул коньяк из немытого стакана и, поперхнувшись, закашлялся.

— Ничего, — утешил его Константин, — мы как-то трофейный «Курвуазье» с достопочтенными джентльменами на одном из пляжей Нормандии, из плохо вымытой баночки из-под смазки пили. Одной на всех. Это был, хм, забавный опыт, а тут… — Он махнул рукой, — кто у нас на раздаче?

— Фокус, — сказал Сергей. — Рукава.

Николай с удивлением посмотрел на него,

— Какие, это, рукава?

— Это же майка, действительно, какие рукава? — поддержал его Кирилл.

— Фокус, — упрямился Сергей.

— Что вы! — Удивился Константин, и за окном зажглось Солнце, повеяло свежим морским бризом. На пальме у окна появился большой кокос, и к нему устремился проворный краб. На самом горизонте, плавящемся от жары, белел одинокий парус. Константин пожал плечами и срезал гильотинкой кончик невесть откуда взявшейся сигары, тут же самостоятельно раскурившейся, кстати. — Извините, — добавил он, глядя на окаменевших товарищей, — не всегда удаётся контролировать эмоции. Чертовски в отпуск хочется в это время суток. — И, с извиняющейся улыбкой, выпустил клуб ароматного дыма.

За окном вновь заверещали цикады и из нахлынувшей темноты потянуло уже привычным запахом удобрений с огородов, начинавшихся, кажется, прямо за гостиничным двором.

— Я… Кос… Константин… Вы… — Промямлил Николай, — Вы…

— Лучше на «ты», — лучезарно улыбнулся Константин, — мы же коллеги, пусть и совсем недавно. Сколько — три недели? Но ведь коллеги, не правда ли? — Он отложил сигару и внимательно посмотрел на кивающих коллег, — Ну вот и здорово. Разумеется, я ещё только лаборант, но нас ждёт долгий и плодотворный путь сотрудничества, да?

Кирилл отчаянно закивал головой и пролил коньяк на пульку.

— Ой, какая незадача. — Огорчился Константин, — А мы сейчас новую распишем. Кто за?

— Черт с ней, ой, извини… те, — засуетился Николай, — сейчас!

Пока Сергей рисовал новую пульку на обратной стороне титульного листа доклада, Николай попытался отозвать Константина в сторонку. Всего на пару слов! Но тот лишь отмахнулся, не проявив к отчаянным усилиям Николая никакого интереса. Николай совсем погрустнел.

Игра шла плохо. У всех росла гора, и лишь Константин выигрывал раз за разом. Впрочем, никто уже и не сопротивлялся неизбежному.

На столе лежала пара пачек странных сигарет, которых никто из присутствующих никогда раньше не видел и дешёвая одноразовая зажигалка. Ни сигары, ни гильотинки видно не было. О них напоминал лишь лёгкий аромат вирджинского табака.

— Да вы не стесняйтесь, — сказал Контсантин, — если надо будет — я ещё принесу. У меня неограниченная кредитная линия.

— Я… мы, — решился Кирилл, — но… как?

— Пусть это останется моей маленькой тайной, хорошо? — Все снова закивали, подтверждая.

Все кроме затаившегося пару последних кругов Сергея. Он внимательно следил за Костиком, отставив стакан с коньяком в сторону.

— Фокус. — Сказал Сергей. — Рукав.

— Дались тебе рукава, — Кирилл скривился, подавая знаки Николаю, сидевшему рядом с Сергеем: «уйми его!» и отхлебнул из стакана, мечтая о корвалоле.

— Он коньяк в графин налил из бидончика, — снова сказал Сергей.

Костик внимательно посмотрел на Сергея и рассмеялся:

— Браво! Ты меня раскусил.Но, как ты это заметил?

— А как же… — растерянно спросил Кирилл, — Ну, солнце и все такое…

Сергей махнул рукой:

— Проектор.

А Костик смущённо развёл руками:

— Я думал, скука, ну и… сбегал за реквизитом.

— Чтоб тебя… — прохрипел Кирилл, хватаясь за сердце, — я думал, что Директор про твои дикие фокусы в переносном смысле… Чтоб тебя! Чтоб…

И, выпив одним глотком, что у него было в стакане, махнул рукой и, пробормотав ни к кому не обращаясь: «идиот», лёг на кровать лицом к стенке.

— Ну, ты, это, даёшь, — Николай покачал головой, не скрывая разочарования, — а я ещё удивлялся, зачем тебе такой здоровенный чемодан на два дня?

— Привычка, — потупился Костик. — Третья муха — кстати, новичок, но рекомендую — гарантированная победа в заезде. Идёт под тринадцатым номером. Не перепутай.

— А как ты… — Выпучил было глаза Николай, но спохватившись, махнул рукой, — Да ну тебя! Шутник, чёртов

Сергей писал что-то на листочках бумаги добытых из папки с докладом, периодически меняя ручки. Перед ним стоял стакан с удивительно приятным квасом, налитый им машинально из бидончика. Костик сидел у окна. Вокруг него кружила парочка мух, но не садились, соблюдая почтительную дистанцию.

— А вот и утро! — Торжественно возвестил Костик, — О, смотрите — Солнце! Настоящее, — спохватился он, взглянув на застывших товарищей.

Солнце, выглянув из-за горизонта, высветила окно гостиницы, стоявшей на краю посёлка, в двух шагах от пустынного шоссе. В ярком утреннем свете, шевелюра Костика полыхнула степным пожаром, и Кирилл явственно увидел выглянувшие из огня два аккуратных рожка.

— А-а-а…, — начал было Кирилл, побледнев.

Все с удивлением посмотрели на него, а Костик, взглянув на вытянувшееся лицо Кирилла, недоуменно провёл ладонью по голове, приглаживая шевелюру.

— П… показалось, Ч… черт! — пробормотал Кирилл, смахивая пот со лба, и все вздохнули с облегчением. — П… пора собираться в дорогу. Н…николай, ты будешь выступать с д… докладом. Я… мне к врачу надо. Я в поликлинику.

Николай подмигнул Костику и показал большой палец, но тот лишь пожал плечами, и равнодушно хмыкнув, отвернулся.

Изрядно выросшая стайка мух, деловито жужжа, несколько раз облетела валявшиеся под окном гостиницы маленькие бутафорские рожки с этикеткой «Harrods» и, построившись в походный строй, устремилась вслед за Константином с сослуживцами, бодро идущими в сторону автобусной остановки.